Неточные совпадения
«Я вас не держу, — мог сказать он. — Вы можете итти куда хотите. Вы не хотели разводиться с вашим
мужем, вероятно, чтобы
вернуться к нему.
Вернитесь. Если вам нужны деньги, я дам вам. Сколько нужно вам рублей?»
— Ах, оставьте, оставьте меня! — сказала она и,
вернувшись в спальню, села опять на то же место, где она говорила с
мужем, сжав исхудавшие руки с кольцами, спускавшимися с костлявых пальцев, и принялась перебирать в воспоминании весь бывший разговор.
Княгиня была сперва твердо уверена, что нынешний вечер решил судьбу Кити и что не может быть сомнения в намерениях Вронского; но слова
мужа смутили ее. И,
вернувшись к себе, она, точно так же как и Кити, с ужасом пред неизвестностью будущего, несколько раз повторила в душе: «Господи помилуй, Господи помилуй, Господи помилуй!»
— Ну так войдите, — сказала Кити, обращаясь к оправившейся Марье Николаевне; но заметив испуганное лицо
мужа, — или идите, идите и пришлите за мной, — сказала она и
вернулась в нумер. Левин пошел к брату.
Вернувшись домой, Вронский нашел у себя записку от Анны. Она писала: «Я больна и несчастлива. Я не могу выезжать, но и не могу долее не видать вас. Приезжайте вечером. В семь часов Алексей Александрович едет на совет и пробудет до десяти». Подумав с минуту о странности того, что она зовет его прямо к себе, несмотря на требование
мужа не принимать его, он решил, что поедет.
«Сегодня в десятом часу вечера приходи ко мне по большой лестнице;
муж мой уехал в Пятигорск и завтра утром только
вернется. Моих людей и горничных не будет в доме: я им всем раздала билеты, также и людям княгини. Я жду тебя; приходи непременно».
Кнуров. Хорошо, если она догадается поскорее бросить
мужа и
вернуться к вам.
— Ведьма, на пятой минуте знакомства, строго спросила меня: «Что не делаете революцию, чего ждете?» И похвасталась, что
муж у нее только в прошлом году
вернулся из ссылки за седьмой год, прожил дома четыре месяца и скончался в одночасье, хоронила его большая тысяча рабочего народа.
— Я вчера, когда ушел от вас, хотел
вернуться и покаяться, но не знал, как он примет, — сказал Нехлюдов. — Я нехорошо говорил с твоим
мужем, и меня это мучало, — сказал он.
Но наконец, когда
муж, с запахом табаку на своих густых усах,
вернулся в ложу и покровительственно-презрительно взглянул на Нехлюдова, как-будто не узнавая его, Нехлюдов, не дав затвориться двери, вышел в коридор и, найдя свое пальто, ушел из театра.
Под этим настроением Галактион
вернулся домой. В последнее время ему так тяжело было оставаться подолгу дома, хотя, с другой стороны, и деваться было некуда. Сейчас у Галактиона мелькнула было мысль о том, чтобы зайти к Харитине, но он удержался. Что ему там делать? Да и нехорошо…
Муж в остроге, а он будет за женой ухаживать.
Она, глядя на них, смеется и плачет, и извиняется передо мной за плач и писк; говорит, что это с голоду, что она ждет не дождется, когда
вернется муж, который ушел в город продавать голубику, чтобы купить хлеба.
Когда первые приступы голода были утолены, я хотел со своими спутниками итти за нартами, но обе старушки, расспросив, где мы их оставили, предложили нам лечь спать, сказав, что нарты доставят их
мужья, которые ушли на охоту еще вчера и должны скоро
вернуться. Не хотелось мне утруждать туземцев доставкой наших нарт, но я почувствовал, что меня стало сильно клонить ко сну. Рожков и Ноздрин, сидя на полу, устланном свежей пихтой, тоже клевали носами.
— Переломить надо эту фанаберию-то. Пусть раз спесь-то свою спрячет да
вернется к
мужу с покорной головой. А то — эй, смотри, Егор! — на целый век вы бабенку сгубите. И что ты-то, в самом деле, за колпак такой.
—
Вернулась, говорит, и прямо
мужу в ноги.
Вера Николаевна
вернулась домой поздно вечером и была рада, что не застала дома ни
мужа, ни брата.
— Когда муж-то
вернется? — спрашивают в Москве купчиху.
Одобрив такое намерение ее, Егор Егорыч и Сверстов поджидали только возвращения из тюрьмы Музы Николаевны, чтобы узнать от нее, в каком душевном настроении находится осужденный. Муза Николаевна, однако, не
вернулась домой и вечером поздно прислала острожного фельдшера, который грубоватым солдатским голосом доложил Егору Егорычу, что Муза Николаевна осталась на ночь в тюремной больнице, так как господин Лябьев сильно заболел. Сусанна Николаевна, бывшая при этом докладе фельдшера, сказала, обратясь к
мужу...
— Вы ошибаетесь;
муж сейчас
вернется, и ваш визит покажется ему странным… Вы меня компрометируете, Углаков! — возразила ему Сусанна Николаевна.
— Это уж бог знает, кто из них кого разлюбил; но когда она опять
вернулась к
мужу, то этот самолюбивый немец, говорят, не сказал даже ей, что знает, где она была и что делала.
Передонов оставил Юлию в полночь, уже когда она ждала, что скоро
вернется муж. Он шел по темным улицам, угрюмый и пасмурный. Ему казалось, что кто-то все стоял около дома и теперь следит за ним. Он бормотал...
Вернувшись домой, Лаптев застал жену в сильном нервном возбуждении. Происшествие с Федором потрясло ее, и она никак не могла успокоиться. Она не плакала, но была очень бледна и металась в постели и цепко хваталась холодными пальцами за одеяло, за подушку, за руки
мужа. Глаза у нее были большие, испуганные.
Вернувшись домой, она сказала
мужу...
— Если
вернется мой
муж, он убьет меня, ибо теперь ведь я действительно в мыслях изменила ему, — говорила Эмилия.
Вот что рассказывают про этого человека: она вдова,
муж ее, рыбак, вскоре после свадьбы уехал ловить рыбу и не
вернулся, оставив ее с ребенком под сердцем.
— Ты поедешь на Знаменскую и отдашь это письмо Зинаиде Федоровне Красновской в собственные руки. Но сначала спроси у швейцара, не
вернулся ли
муж, то есть господин Красновский. Если он
вернулся, то письма не отдавай и поезжай назад. Постой!.. В случае если она спросит, есть ли кто-нибудь у меня, то ты скажешь ей, что с восьми часов у меня сидят два каких-то господина и что-то пишут.
— Да, у нас с Дарьей Михайловной все вдруг делается. Я того и гляжу, что она когда-нибудь пойдет два аршина лент купить, а мимоходом зайдет в церковь, да с кем-нибудь обвенчается и
вернется с
мужем.
Прабабушка наша, Пелагея Николаевна, схоронив
мужа,
вернулась в Россию с одним пятнадцатилетним сыном, а моим прадедом, князем Левушкой.
— Да, дрянных женщин!.. Но не все же они такие!.. — возразила она и затем, без всякой паузы, объявила, что
муж ее
вернулся из Сибири.
— Не думаю!.. Скорей, это доктор;
муж уехал к нашему адвокату и не скоро
вернется, — отвечала Домна Осиповна.
Кузнец полез на печку, а жена вышла на двор в одной рубахе и в красной шерстяной юбке.
Вернувшись со двора, она погасила каганец и, сказав: «Как холодно!», прыгнула к
мужу на печку.
Алена тем временем выздоровела и домой
вернулась, только все молилась
мужу: «Не тронь ты меня, Борисыч; дай мне с силой собраться».
Дня три спустя она получила известие, что
муж ее сестры скончался, и, взяв меня с собою, отправилась к ней в деревню. Матушка располагала провесть у ней месяц, но осталась до поздней осени — и мы только в конце сентября
вернулись в нашу деревню.
Анна Павловна, сидевшая в своей спальне, слышала весь этот разговор; но, кажется, она привыкла к подобным выходкам
мужа и только покачала головой с какою-то горькою улыбкой, когда он назвал ее писательницей. Она была очень худа и бледна. Через четверть часа Мановский
вернулся и, казалось, был еще более чем-то раздосадован. Он прямо пошел в спальню.
Старуха Байцурова проводила в почетное место губернатора и драгуна и заставила своего
мужа занимать их и чествовать, а сама
вернулась к Плодомасову и, взявши его руку, сказала...
Когда старик
вернулся со станции, то в первую минуту не узнал своей младшей невестки. Как только
муж выехал со двора, Липа изменилась, вдруг повеселела. Босая, в старой, поношенной юбке, засучив рукава до плеч, она мыла в сенях лестницу и пела тонким серебристым голоском, а когда выносила большую лохань с помоями и глядела на солнце со своей детской улыбкой, то было похоже, что это тоже жаворонок.
Муж ее, подполковник, рядом храпит в спальне, тоже с визитов
вернулся.
Кухаркин
муж пошел в железом крытый на высоком фундаменте дом и скоро
вернулся с известием, что велено впрягать махонькие. Никита в это время уже надел хомут, подвязал седелку, обитую гвоздиками, и, в одной руке неся легкую крашеную дугу, а вдругой ведя лошадь, подходил к двум стоявшим под сараем саням.
—
Вернулся муж? — спрашивает.
Не верь людям, ни за что оболгут,
А я так жду своих, пришли мне вести,
Что тотчас после царского венчанья
И
муж и сын
вернутся. Потрудился
Кузьма Захарьич мой, пора на отдых.
Другую ночь во сне его все вижу, —
Так скоро быть ему...
Ждали, что приедет
муж. Но пришло от него письмо, в котором он извещал, что у него разболелись глаза, и умолял жену поскорее
вернуться домой. Анна Сергеевна заторопилась.
(Смирнову.) Если Николай Михайлович остался вам должен, то, само собою разумеется, я заплачу; но, извините пожалуйста, у меня сегодня нет свободных денег. Послезавтра
вернется из города мой приказчик, и я прикажу ему уплатить вам что следует, а пока я не могу исполнить вашего желания… К тому же сегодня исполнилось ровно семь месяцев, как умер мой
муж, и у меня теперь такое настроение, что я совершенно не расположена заниматься денежными делами.
— Я и не думаю отрекаться, — произнес он спокойным голосом, — действительно, я был на набережной утром с моими школьными товарищами. А сейчас я здесь в доме моей тетки баронессы Софьи Петровны. Я родной племянник ее покойного
мужа и каждый праздник провожу здесь. Будни же в пансионе, с тех пор как
вернулся из-за границы. Там я пробыл несколько лет в музыкальной школе, немудрено, что вы раньше не встречали меня здесь. Сейчас же кузина Нан выслала меня встретить вас, так как сама она занята гостями.
Я помнил, что на кладбищенских воротах есть надпись: „Грядет час, в онь же вси сущие во гробех услышат глас Сына Божия“, отлично знал, что рано или поздно настанет время, когда и я, и Кисочка, и ее
муж, и офицер в белом кителе будем лежать за оградой под темными деревьями, знал, что рядом со мной идет несчастный, оскорбленный человек, — всё это я сознавал ясно, но в то же время меня волновал тяжелый, неприятный страх, что Кисочка
вернется и что я не сумею сказать ей то, что нужно.
Оба сидели через две комнаты от нас, громко говорили и, видимо, не интересовались ни Кисочкой, ни ее гостем. С Кисочкой же, когда
вернулся муж, произошла заметная перемена. Она сначала покраснела, потом лицо ее приняло робкое, виноватое выражение; ею овладело какое-то беспокойство, и мне стало казаться, что ей совестно показывать мне своего
мужа и хочется, чтобы я ушел.
— Я напрасно погорячилась… Всё ведь из-за пустяка вышло. Вы своими разговорами напомнили мне прошлое, навели меня на разные мысли… Я была грустна и хотела плакать, а
муж при офицере сказал мне дерзость, ну я и не выдержала… И зачем мне идти в город к матери? Разве от этого я стану счастливее? Надо
вернуться… А впрочем… пойдемте! — сказала Кисочка и засмеялась. — Всё равно!
—
Муж мой должен тотчас
вернуться.
Лара
вернулась домой почти одновременно с
мужем, который ее встретил, испугался немножко ее бледности и никак не мог добиться, где она была.
Елена Андреевна (перебивая). Что же касается женщин, то и они не крупнее. (Идет к столу.) Елена Андреевна ушла от своего
мужа, и, вы думаете, она сделает что-нибудь путное из своей свободы? Не беспокойтесь… Она
вернется… (Садится за стол.) Вот уж и
вернулась…
Елена Андреевна. Не
вернусь я… Надо рассуждать, Илья Ильич.
Мужа я не люблю. Молодежь, которую я любила, была несправедлива ко мне от начала до конца. Зачем же я туда
вернусь? Вы скажете — долг… Это я и сама знаю отлично, но, повторяю, надо рассуждать…